Колокольня
// Энциклопедический словарь / Сост. Ф.А. Брокгауз, И.А. Ефрон. СПб., 1895. Т. XV а. С. 725–727

       Колокольня – пристроенное к церкви или стоящее отдельно от нея, но поблизости с нею, сооружение, в котором повешены колокол или колокола, служащие для призыва к богослужению.

       В первыя времена христианства, когда оно ещё подвергалось гонениям, при местах молитвенных собраний не было ни колоколов, ни колоколен, и верующие приглашались в эти собрания негласным оповещением, чрез посредство особых вестников, но после того, как религия Христова сделалась господствующей, стало возможным и при увеличении христианских общин, более удобным созывать их членов в храмы явным образом. Для этой цели употреблялись сперва так называемые била – деревянныя или металлическия доски, из которых извлекался звук ударами молота или колотушки. Исторические указания на существование таких бил встречаются уже в V и VI столетиях. Колокола при церквах завелись позже, не прежде VIII столетия, и хотя вначале они были малы и неценны, однако для них стали вскоре устраиваться особыя помещения.

       Первыя колокольни, упоминаемыя в истории, находились в Риме, при базиликах св. Иоанна Латеранскаго и св. Петра; самыя древние из сохранившихся до наших дней находятся в Вероне и Равенне. Это – круглыя башни, стоящия отдельно от церквей. В Западной Европе, начиная с XI в., число колоколен быстро возрастает – не потому, чтобы их требовала величина колоколов, всё ещё незначительная, а потому что в наступившия смутныя времена, когда церквам и монастырям ежеминутно грозила опасность нападения со стороны баронских дружин и хищников, эти сооружения, кроме религиозной цели, удовлетворяли и мирской, а именно – играли роль подзорных башен, с которых можно было наблюдать приближение неприятеля и предупреждать о нём окрестных жителей посредством набата. То, что сперва обуславливалось пользою и необходимостью, вскоре превратилось в предмет соперничества и кичения: каждая церковь хотела иметь свою колокольню, каждый епископ или аббат считал важным делом воздвигать в своей резиденции высокую башню – видимый знак своей силы, не уступающей в горделивости донжонам в соседних замках светских властителей.

       Место, отводившееся колокольням романским зодчеством в общем плане церкви, было различно. Вначале он ставилась, по-прежнему, отдельно – обычай, удержавшийся надолго в Италии и отчасти в южной Франции. Потом её стали воздвигать в связи с храмом, в середине его западного фасада, над главным входом. Далее появились две башни на краях этого фасада, с обеих сторон притвора, пара башен над концами боковых нефов, примыкающих к трансепту, башня над пересечением продольнаго корпуса с трансептом, а иногда во всех этих пунктах одновременно. Таким образом, произошли храмы о нескольких колокольнях. Их особенно много в Нормандии, где второстепенныя церкви имеют по три, больше соборы пять, а некоторыя даже и большее число башен (в реймском соборе их семь, в лаонском – девять).

       Форма башен изменялась, смотря по произволу зодчих, и по стране, в которой они строились. Вначале цилиндрическая, она перешла потом в четырехгранную и в восьмигранную, суживающуюся кверху. Обыкновенно башня разделялась на несколько этажей, снабженных окнами и отверстиями для пропускания звука. Этим пролётам придавался вид двулопастных и трехлопастных арок, а также трифория, столь обычный в романской архитектуре. Крыши башен были по большей части свинцовыя, хотя иногда делались также из каменных плит и черепицы. Им сообщалась форма остроконечного конуса, но чаще форма четырехгранной или восьмигранной более или менее высокой пирамиды, у основания которой, по углам башни, иногда ставились четыре такия же небольшия главки или балдахинчика. Стены башни вверху, при переходе к подобной крыше, оканчивались горизонтальным карнизом или же образовывали фронтончики. В подобном случае, иногда (например, в прирейнских церквах) крыша, сохраняя общий вид пирамиды, представляла попеременно выступающия вперед и выдающиеся вовнутрь ребра, так что в горизонтальном ея разрезе получалась звезда. Наконец, нагота склонов крыши маскировалась небольшими слуховыми оконцами, размещенными по ней в один или несколько ярусов.

       С приближением к готической эпохе, крыша становится всё выше и выше, всё более и более остроконечною. В упомянутою эпоху число колоколен при церкви сокращается: из них бывает или одна, в средине главнаго западнаго фасада, или, что встречается чаще, две по краям этого фасада. Готическия колокольни имеют в плане вообще форму квадрата и образуют несколько этажей, постепенно суживающихся кверху и почти незаметно переходящих в остроконечную крышу. Каждая сторона колокольни, в каждом этаже, почти вся занята одиночным или двучастным или вообще сложным стрельчатым окном. При этом, чем выше этаж от земли, тем все его вертикальныя линии длиннее; крыша над последним из них имеет форму весьма высокой восьмигранной пирамиды, которая к концу развития готики, становится совершенно сквозною, состоящею из орнаментированных каменных плотных рёбер и из узорчато-резных промежутков между ними. При ея основании, с верхняго этажа поднимаются небольшие башенки, которыя, вместе с подобными башенками, высящимися с устоев нижних этажей, с остроконечными фронтончиками над окнами и с балдахинчиками в других частях колокольни придают ей вид как-бы стройнаго кипариса или другого хвойнаго дерева вытянувшагося на громадную высоту. Самая вершина колокольни увенчивалась крестом, фигурою петуха (эмблемою христианскаго бодрствования), но, всего чаще, так называемым флероном или крестоцветом. Многия готическия колокольни, проектированныя черезчур сложно и грандиозно, остались недостроенными, по недостатку времени и денег для их окончания.

       В эпоху Возрождения колокольни, как сооружения, которых не знало искусство древняго мира, доставлявшее образцы художникам этой эпохи, утратили первенствующее значение, какое они приобрели пред тем в церковной архитектуре. Относительно места, отводимаго для них в плане храма, их формы, их размеров, водворились произвол и крайнее разнообразие; но вообще оне стали строиться в полнейшем слиянии с храмом, в общем его характере и гармонии с прочими его частями, постоянно уступая господство над собою куполу. Самыя высокия колокольни на Западе и вместе с тем, во всем мире, – кельнского собора (512 фт.), св. Михаила в Гамбурге (426 фт.)

       Обращаясь от Западной Европы к России, следует заметить, что хотя колокола и появились в нашем отечестве чуть ли не тотчас по его обращении в христианство, однако, составляли вначале редкость, были немногочисленны и невелики. При русских церквах домонгольскаго и монгольскаго периодов нашей истории колоколни, по-видимому, не строились. По крайней мере, об особых помещениях для колоколов впервые говорится в летописях только с XIV ст. Каковы были вид и устройство этих помещений, называемых «персями» или «першами», – о том трудно сказать что-либо положительное. По всей вероятности, первыя колокольни на Руси были временныя, деревянныя, устроенныя в виде козел. Потом деревянныя столбы козел заменились каменными, самое их число увеличилось, их покрытию дана большая прочность, и таким образом образовался тип так называемых «звонниц», которыя мы находим еще доныне при многих древних церквах, особенно в бывших областях Новгорода и Пскова (например Софийском соборе, в Новгороде при церкви Николы Явленного, во Пскове, в Мирожском монастыре и пр.) Звонница представляла собою каменную стену умеренной длины и вышины, прорезанную двумя, тремя или несколькими сквозными арками, расположенными в один, а иногда и в два яруса и крытую по фронтончикам над арками. Такия первоначальныя открытия почти у всех сохранившихся звонниц теперь изчезли и заменились прямою односкатною или двускатною кровлей, из середины которой выступает небольшая главка. В пролетах арок вешались колокола. Обыкновенно звонница помещалась на стене самаго храма, но также строилась иногда и отдельно от него, получая в этом случае нижний этаж, заключавший в себе лестницу, ведущую на платформу, с которой производился звон. На иконах XVI  ст. встречаются изображения не только подобных звонниц, но и деревянных колоколен, имеющих вид восьмигранных башен, которыя впоследствии уступили своё место каменным. Этот тип колоколен водворился у нас, как можно предполагать, не без влияния западнаго зодчества и получил развитие в московский период нашего искусства, когда, кроме восьмиугольной формы, колокольням стали давать круглую и четырехугольную, с шатровым или пирамидальным верхом о шести и восьми гранях, или же с главою в виде луковицы. Нигде, однако, в допетровской Руси колокольни не строились в связи с церквами, как это было на Западе, а постоянно воздвигались как отдельныя здания, лишь иногда примкнутыя к той или другой стороне храма. Высота их, в сравнении с западными, была незначительна. Единственное исключение в этом отношении, составляет башня Ивана Великого в Москве. Высокия колокольни, а равно и такия, которыя находятся в тесной связи с церковью, и входит в общий ея план, завелись в России только в XVIII ст.

       Способ подвески колоколов в православных странах существенно разнится от того, какой принят в Западной Европе. На наших колокольнях они укрепляются неподвижно, на солидных балках и звук извлекается из них посредством качания языка и его ударов о стенку колокола, тогда как в католических и протестанских странах колокол прикрепляется к подвижному рычагу и издает звон, когда этот рычаг приведен в движение. Вследствие этого, на Западе колокола не могут быть так велики и тяжеловесны, как наши.

А. С–в


Православные основы русского колокольного звона | Общество церковных звонарей | Школа звонарского мастерства Игоря Коновалова | Технология колокололитейного дела | Подбор колоколов и обустройство колоколен | Коноваловъ | Часто задаваемые вопросы | Фотогалерея | История | Библиотека | Исторический архив | Карта сайта | Указатель статей | English |

©