текст статьи
примечания

       В настоящей работе представлены новые материалы, имеющие отношение к истории колоколов Ивана Великого Московского Кремля в XVIII в. Основное внимание уделено характеристике состава колокольного набора и его эволюции на протяжении столетия.

       Упоминания о колоколах главной колокольни России встречаются как в старых дореволюционных описаниях достопримечательностей Москвы, так и в современных путеводителях по Кремлю. Между тем, специальные работы, посвященные им, исчисляются единицами; прежде всего, это исследования Н.Н. Захарова [1], В.В. Кавельмахера [2] и И.Д. Костиной [3]. На рубеже XIX–XX вв. протоиерей Н.Д. Скворцов опубликовал подборку исторических материалов XVIII столетия из архива Московской Синодальной конторы по Москве и Московской епархии [4]. В разделе «Ивановская колокольня» автором были помещены выдержки из архивных документов, касающихся как здания колокольни, так самих колоколов.

       Основными источниками для нашего исследования стали дела, отложившиеся в архиве Московской Синодальной конторы, ныне хранящиеся в Российском государственном архиве древних актов. В XVIII–XIX вв. кремлёвские соборы и монастыри, равно как и колокольня, состояли в синодальном ведомстве и управлялись Московской конторой Синода, поэтому основная часть документов, имеющих отношение к колоколам Кремля, осела в архиве названного учреждения. Кроме того, были задействованы источники синодального архива, находящегося в Российском государственном историческом архиве.

       В качестве особенно ценных документальных свидетельств следует назвать перечни колоколов Ивана Великого конца XVII и середины XVIII веков, позволяющие выявить количественный состав и качественный подбор данного колокольного ансамбля. Несомненную важность, также, имеют дела, заведённые в Синодальной конторе по случаю каких-либо изменений в колокольном наборе: отливки колоколов, замены языков, ремонта системы креплений и прочее.

       Как известно, колокольня Ивана Великого представляет собой комплекс колоколонесущих сооружений, в число которых входят Ивановский столп, Успенская звонница, Филаретова и Семисотенная пристройки. Исходя из архитектурных особенностей данного комплекса, большие колокола традиционно располагались на ярусе звона Успенской звонницы и двух пристроек – в разные периоды XVIII в. там насчитывалось от двух до четырёх колоколов. Средние и малые колокола, количественно составлявшие большую часть набора, помещались на трёх ярусах Ивановского столпа: шесть в нижнем ярусе, и от 8 до 13 в каждом из двух остальных – среднем и верхнем. Показательно, что распределение колоколов по ярусам в значительной мере зависело от их веса – чем легче были колокола, тем выше их поднимали.

       Сопоставление перечня колоколов конца XVII в. со списком 1749 г. позволяет сделать вывод о том, что в первой половине XVIII столетия в колокольном наборе Ивана Великого произошли существенные подвижки. В описи 1695 г. названы 27 колоколов, размещавшихся следующим образом: четыре больших – на звоннице с пристройками и 23 – на ярусах столпа: шесть – в нижнем, восемь – в среднем и девять наверху. Вес главных колоколов впечатлял: Большой Успенский весил 8 тысяч пудов, Большой Воскресенский – две с половиной тысячи, Реут [5] – около 2 тысяч и Повседневный – без малого тысячу пудов [6].

       Первые значительные перемены в составе колокольного набора Ивана Великого произошли по причине пожара, случившегося в Кремле 19 июня 1701 г. Тогда были уничтожены два главных колокола – Большой Успенский, отлитый в середине XVII в. и Большой Воскресенский, появившийся на свет в 1601 г. [7] Два других колокола, также находившиеся на Успенской звоннице – третий и четвёртый в наборе, Реут и Повседневный, хотя и пострадали, но уцелели.

       Гибель Большого Успенского колокола была символична. Никогда более Ивановская колокольня не обладала столь гигантским благовестником. Как известно, в 1730-х годах он был переплавлен со значительной прибавкой веса. Первая попытка закончилась неудачей, в результате второй в 1735 г. появился Царь–Колокол, который, во время майского пожара 1737 г., находясь в литейной яме, получил серьёзные повреждения, не позволившие ему зазвучать. Молчащий гигант весом в 12 тысяч пудов почти сто лет пролежал в яме, и только в 1836 г. был поднят на уровень земли и утверждён в качестве памятника на постаменте рядом с Ивановской колокольней [8].

       Из двух больших колоколов, утраченных в 1701 г., первым был восстановлен Воскресенский, второй по величине. Не прошло и двух недель, после того пожара, как по государеву указу от 30 июня 1701 г. было велено перелить этот колокол с прибавкой металла, доведя его вес до трёх тысяч пудов. На протяжении трёх последующих лет это было исполнено и в конце весны – начале лета 1704 г. новый трёхтысячепудовый Воскресенский колокол занял своё место на звоннице [9]. С этого времени он стал первым по величине колоколом Московского Кремля и вскоре был переименован в Большой Успенский, в соответствии с давней традицией, по которой первому колоколу Ивановской колокольни присваивалось имя главного кремлевского храма – кафедрального Успенского собора. Под именем Успенского бывший Воскресенский колокол фигурирует в документах с 1730-х годов.

       В начале XVIII в. в колокольном наборе Ивана Великого появился новый большой колокол. В 1704 г. колокольный мастер Иван Федорович Моторин на собственном колокольном заводе из казённой меди отлил колокол весом в 707 пудов 5 фунтов. К сожалению, этому колоколу была отмерена на редкость короткая жизнь, поскольку уже 13 июля того же 1704 г. «оной колокол от небрежения звонарей повредился». Последовал очередной указ, коим было велено разбитый колокол снять и перелить вновь. В 1705 г. Иван Моторин отлил новый колокол, который в том же году был поднят на Успенскую звонницу. Относительно показания веса этого колокола, источники расходятся. В документах 1749 г. он указан в 773 пуда. В перечне колоколов 1761 г., при цитировании надписи на нём, его вес обозначен в 798 пудов. Имеются разночтения и в имени этого колокола. По свидетельству Ивана Моторина, «прежде сего он назывался Петропавловской, а по новому вылитию тот колокол Великопостной». Позднее за колоколом закрепилось имя Семисотенный [10].

       В начале 1730-х годов был перелит один из шести валовых колоколов, находившихся в нижнем ярусе Ивановского столпа – Новгородский. Решение о замене старого поврежденного колокола церковные власти приняли ещё в 20-х годах. Изготовление нового колокола было поручено Ивану Федоровичу Моторину. В надписи на колоколе указана дата отливки – 1730 г., однако архивные источники позволяют скорректировать её. Судя по документам Московской Синодальной конторы, Новгородский колокол был отлит в середине апреля 1731 г. Его вес составил 430 пудов [11].

       Очередной урон кремлёвским колоколам был нанесен знаменитым московским пожаром, случившимся в мае 1737 г. Над главным колоколом на Успенской звоннице сгорели балки, он «упал, расселся и лежит на колокольне над палаточными сводами». Разбитый Успенский колокол более десяти лет продолжал оставаться на колокольне. В конце 1740-х годов его сняли, разбили на куски и, взвесив, убрали до лучших времен. Колокольной меди в нём оказалось 3233 с половиной пуда [12].

       Материалы ревизий кремлёвских колоколов 1749 и 1761 гг. позволяют воссоздать состав колокольного набора Ивана Великого середины XVIII в.

       Поводом к производству первой из них явился запрос, направленный 21 апреля 1749 г. из Императорского кабинета в Канцелярию главной артиллерии и фортификации, с требованием составить ведомость о колоколах Ивановской колокольни Московского Большого Успенского собора: «все ль обретаются на местах своих и нет ли из них убавки или прибавки, и каким случаем, когда то учинено, и сколько ныне на оной колокольне всех колоколов, и какия на тех колоколах, как старых, так и новых, надписи, и когда литы и кем, також немецкаго литья когда и в которой земле или городе лит» [13]. Выполняя это распоряжение, в августе 1749 г. артиллерии фейерверкер Михаил Алексеев путём натурного обследования составил описание колоколов [14].

       В 1749 г. в составе колокольного набора Ивана Великого насчитывалось 32 колокола [15], которые располагались следующим образом [16]:

       Вторично колокола Ивановской колокольни были пересчитаны и описаны в марте 1761 г. Материалы данной ревизии опубликованы протоиереем Н.А. Скворцовым [19]. Судя по тому, что описи колоколов 1749 и 1761 гг. практически идентичны, можно утверждать, что на протяжении указанного периода состав колокольного набора Ивана Великого не изменялся.

       Со времени гибели Большого Успенского колокола в 1737 г. до времени его переливки в 1760 г. и подъёма на звонницу в середине 1770-х годов, главным благовестником Кремля оставался 2000-пудовый Реут, а в тройку самых больших колоколов, наряду с ним, входили 1000-пудовый Повседневный и Семисотный весом в 800 пудов. Как уже говорилось, местом размещения трёх этих колоколов являлась Успенская звонница с пристройками.

       На Ивановском столпе помещалось 29 колоколов, распределенных следующим образом. Шесть средних колоколов весом от 460 до 200 пудов – на нижнем ярусе. 13 колоколов – на среднем ярусе и 10 – на верхнем.

       Не все из этих колоколов были в целости и могли звучать. В 1749 г., по свидетельству соборных ключарей, «из оных 32 колоколов находятся 9 в повреждении, в том числе в 3 колокола благовест бывает, а в прочия 6 не бывает». Действительно, проверка выявила шесть совершенно негодных колоколов общим весом в 559 пудов [20].

       В 1760 г. для Ивановской колокольни был отлит новый Большой Успенский колокол, вес которого составил 3537 пудов. Отливка была произведена колокольным мастером Константином Михайловичем Слизовым [21]. Далеко не сразу этот огромный колокол был поднят на колокольню. Около 15 лет он находился в специально возведённом деревянном сооружении, да и использовался нечасто по причине неисправности его языка. В 1762 г. во время благовеста язык раскололся, замена потребовала долгого времени, да и починка языка оказалась некачественной, поскольку вскоре после ремонта, в 1774 г., припаянная часть металла от языка отвалилась и последовал очередной ремонт [22]. Императорский указ о подъёме Успенского колокола на звонницу был дан в 1775 г.

       В том же 1775 г. были перелиты два колокола с нижнего яруса Ивановского столпа – Медведь и Лебедь, имевшие серьёзные повреждения, препятствующие их использованию в звоне. По данным Н.Н Захарова и И.Д. Костиной, их переливку осуществил колокольный мастер Семён Гаврилович Можжухин [23].

       Вскоре последовала замена Вседневного колокола. С середины XVIII в. он был повреждён, опись 1761 г. зафиксирована наличие на нём трещины длиной более метра, что, кстати, не мешало продолжать использовать его для звона и благовеста. 11 сентября 1782 г. его переливка была произведена мастером Яковом Завьяловым. Вес нового Вседневного колокола, как следует из надписи, составил 1017 пудов [24].

       В самом конце XVIII в. выявилась необходимость замены ещё одного колокола, весившего 200 пудов и называемого Немчин. В 1796 г. содержатель колокольного завода казанский купец Михаил Ефимович Астраханцев, по его особому «усердию» к первопрестольному московскому храму вызвался перелить этот разбитый колокол за свой счёт. К середине лета 1797 г. переливка была завершена и новый колокол Немчин занял место своего предшественника на втором ярусе Ивановского столпа [25].

       В заключение подведём некоторые итоги.

       На протяжении XVIII столетия в составе колокольного набора Ивана Великого произошли значительные изменения, касающиеся как численности колоколов, так и их качественных характеристик. В первой половине столетия число колоколов увеличилось с 27 до 32, во второй половине были добавлены ещё два колокола. Однако количественный рост сопровождался периодическими изменениями в составе колокольного набора по причине разрушения колоколов и их порой нескорой замены.

       Основной причиной гибели кремлёвских колоколов явились два московских пожара 1701 и 1737 гг. Важно подчеркнуть, что особый урон как в первом, так и во втором случае был нанесён большим колоколам. В 1701 г. погиб Успенский колокол весом в 8 тысяч пудов – последний действующий гигантский благовестник Московского Кремля. Никогда более вес главного колокола в кремлёвском наборе не достигал и половины этого веса, не переваливая за показатель в 4 тысячи пудов. Более того, вторичная утрата первого колокола при пожаре 1737 г. и длительная отсрочка его замены, растянувшаяся на несколько десятилетий привели к тому, что роль главного колокола на долгий срок перешла к Реуту, весившему всего 2000 пудов.

       В XVIII в. было произведено шесть отливок больших колоколов весом от 700 до 3,5 тысяч пудов. Отдельные колокола переливались неоднократно: Великопостный – трижды, Воскресенский – дважды. Нельзя забывать, что именно в XVIII в. на свет появился самый большой из русских колоколов – Царь-Колокол весом в 12 тысяч пудов, которому судьба уготовила роль молчащего памятника.

       При изготовлении новых колоколов Московского Кремля в XVIII столетии трудилась целая плеяда блестящих русских колокололитейных мастеров: Федор, Иван и Михаил Моторины, Яков Завьялов, Константин Слизов, Семен Можжухин и другие.

примечания

[1] Захаров Н.Н. Кремлевские колокола. М., 1980.
[2] Кавельмахер В.В. Большие благовестники Москвы XVI – первой половины XVII в. // Колокола: История и современность. М., 1993. С. 75–118.
[3] Костина И.Д. Орнаментация русских колоколов в XIX – начале XX в. из коллекции Государственных Музеев Московского Кремля // Колокола: история и современность. М., 1985. С. 88–103; Она же. Кремлевские звоны // Журнал «Наука и жизнь». 1993. № 12. С. 137–139; Она же. Колокола Ивана Великого // Наука в России. 1994. № 1. С. 72–79.
[4] Скворцов Н.А., прот. Архив Московской Св. Синода Конторы. Материалы по Москве и Московской епархии за XVIII век. Вып. 2 // ЧОИДР. 1914. М., 1914. Кн. 4. С. 41–42, 92–93, 101–102, 331–351.
[5] В описи 1694/95 г. вес Реута ошибочно обозначен в 1200 пудов.
[6] РГАДА. Ф. 18. Оп. 1. Д. 145. Л. 3–6.
[7] РГАДА. Ф. 18. Оп. 1. Д. 145. Л. 3, 4.
[8] Захаров Н.Н. Кремлевские колокола. С. 55; РГАДА. Ф. 18. Оп. 1. Д. 145. Л. 3 об.–4. Поскольку предметом данного исследования является действующий колокольный набор Ивана Великого, история 12-тысячепудового Царь-Колокола не рассматривается.
[9] РГАДА. Ф. 18. Оп. 1. Д. 145. Л. 4–4 об.
[10] РГАДА. Ф. 18. Оп. 1. Д. 145. Л. 6.
[11] Скворцов Н.А., прот. Архив Московской Св. Синода Конторы. С. 335–336.
[12] Скворцов Н.А., прот . Архив Московской Св. Синода Конторы. С. 332–333; РГАДА. Ф. 18. Оп. 1. Д. 145. Л. 4 об.
[13] РГАДА. Ф. 18. Оп. 1. Д. 145. Л. 2.
[14] РГАДА. Ф. 18. Оп. 1. Д. 145. Л. 2, 7.
[15] В это число не входили два больших перелитых колокола – Успенский и Воскресенский (РГАДА. Ф. 18. Оп. 1. Д. 145. Л. 7–12, 16 об.)
[16] РГАДА. Ф. 18. Оп. 1. Д. 145. Л. 8-12 об.
[17] Ростовский колокол, судя по надписи на нём, был отлит по заказу ростовского митрополита Ионы Сысоевича для приписного к Ростовскому архиерейскому дому Белогостицкого монастыря.
[18] Даниловский колокол предназначался для Переславль-Залесского Данилова монастыря.
[19] Скворцов Н.А., прот. Архив Московской Св. Синода Конторы. С. 341–345.
[20] РГАДА. Ф. 18. Оп. 1. Д. 145. Л. 17.
[21] Мартынов А. Московские колокола // Русский архив. Избранные страницы. Новосибирск, 1994. Вып. 1. С. 68.
[22] Скворцов Н.А., прот. Архив Московской Св. Синода Конторы. С. 348–349.
[23] Захаров Н.Н. Кремлевские колокола. С. 23; Костина И.Д. Орнаментация русских колоколов. С. 100.
[24] Мартынов А. Московские колокола. С. 68.
[25] РГАДА. Ф. 1183. Оп. 1/1796. Д. 94. Л. 13–13 об.

Православные основы русского колокольного звона | Общество церковных звонарей | Школа звонарского мастерства Игоря Коновалова | Технология колокололитейного дела | Подбор колоколов и обустройство колоколен | Коноваловъ | Часто задаваемые вопросы | Фотогалерея | История | Библиотека | Исторический архив | Карта сайта | Указатель статей | English |

© Игорь Коновалов